Как сообщает The Insider, в российском «патриотическом» кино новый громкий скандал.
Фильм «Толерантность» Андрея Грачёва, где Захар Прилепин сыграл маньяка, провалился с треском. За три недели проката картина собрала около 100 тысяч рублей при бюджете не меньше 200 млн. На сеансах — по три зрителя. Но автор статьи замечает: это не катастрофа, а закономерность жанра.
Публика системно игнорирует плакатные агитки вроде «Крыма», «Блиндажа» или «Позывного “Пассажир“». Даже при господдержке сотни миллионов такие фильмы едва окупают копейки. Зритель чувствует подмену, когда ему продают лозунг вместо искусства. «Отношение к пропаганде… сугубо отрицательное — его так воспитал путинский кинематограф», — пишет автор.
Нынешний режим не требует восторгов — достаточно покорности. Кино должно не вдохновлять, а отвлекать, создавая параллельную реальность без боли и вопросов. Типичный сюжет этой эпохи: молодая полицейская ловит маньяка-интеллигента, слушающего «Эхо Москвы» и читающего The Insider через VPN. Ей помогает бывший возлюбленный из ФСБ. Их воссоединение символизирует «духовный союз ведомств». Так выглядит, по сути, каждая вторая драма.
Сценарии пишутся бригадами: один пишет, двое правят, третий «удаляет крамолу». В результате — пустые герои, поток крови и ноль авторства. «Однообразное кино стачивает талант, даже если он был». Режиссёры перестают быть художниками, превращаясь в функционеров.
Проблема не нова. В разные десятилетия кино переживало кризисы, но в нём оставались смысл и автор. От экспериментов 1920-х до оттепели 1960-х, от «Брата» до Звягинцева — всегда находились те, кто говорил с обществом. Последний прилив творчества пришёлся на 2010-е, пока пандемия и война не превратили кино в зеркало апатии.
Советский кинематограф при всей идеологичности пытался «проникать в душу». Сейчас субъектом осталась только власть. Патриотические картины создаются «на уровне игры в солдатики». Героем стал не человек, а государство. Даже Кремлю, по словам автора, «не нужны таланты — даже свои». Задача — не прославление, а упрощение.
Страх стал главным продюсером. Никто не знает, какая тема завтра окажется запретной. Цензура лишает сил, энергии и воли к высказыванию. Художник Анатолий Осмоловский говорит: «В тоталитарных режимах главным искусством является смерть, а не жизнь». Но как только страх ослабнет, желание говорить вернётся. Первым настоящим кино нового времени станет честный разговор о войне.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.