Чтобы достроить храм Минобороны в парке «Патриот», деньги пришлось брать из московского бюджета.
Строительство гигантского храма Воскресения в подмосковном парке Министерства обороны РФ «Патриот» стремительно близится к завершению. Торжественное освящение храма, который досрочно получил статус «патриаршего», станет центральным религиозным событием празднования 75-летия Победы, то есть окончания Второй мировой войны в Европе. Для демонстрации религиозной стороны культа Великой Победы, который сами же православные все чаще называют «победобесием», освятить 9 мая грандиозный храм цвета хаки — третий по размерам во всем православном мире — чрезвычайно важно.
Однако с самого начала этот проект был соткан из противоречий — религиозных, юридических, символических, которые в преддверии его завершения получили и экономическое выражение. Вопреки обещаниям Министерства обороны, собрать нужную на храм сумму только за счет пожертвований (пусть и «добровольно-принудительных», как это принято в армии) не удалось. И теперь, когда до освящения остается всего три месяца, недостающую половину суммы на строительство (почти три из шести миллиардов рублей) выделяют бюджеты Москвы и Московской области. Федеральный оборонный бюджет, который в России засекречен, тоже не остался в стороне. Он выделил почти 318 миллионов рублей на «продукцию религиозного назначения» для храма. Какую — не уточняется, в контракте упомянуты лишь некие «изделия из гипса», роль которых в богослужении непонятна. Ранее Министерство обороны уже закупало для храма иконы, мозаику и мебель. Это все из денег, которые парламент и президент постановляли направить на вооружение и оснащение армии. С одной стороны, душу пацифиста греет неожиданное исполнение Божьего пророчества «Перекуют мечи на орала…» Но с другой…
С другой стороны, законодательство РФ запрещает создание и деятельность в Вооруженных силах религиозных организаций.
Статья 4 федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» также запрещает должностным лицам Вооруженных сил использовать свои служебные полномочия для формирования того или иного отношения к религии. Такая же норма содержится в статье 8 федерального закона «О статусе военнослужащих». Как это сочетается с официальным именованием сооружения в парке «Патриот» «главным храмом Вооруженных сил РФ» и призывами министра обороны, а также его подчиненных жертвовать на храм и посещать его?
По Конституции Россия является светским государством, все религиозные организации в ней равны и отделены от государства, а граждане вправе выбирать и менять религиозные убеждения или вовсе их не иметь. Разумеется, армия в РФ не формируется по конфессиональному принципу — в ней служит огромное количество мусульман, протестантов, немного буддистов и иудаистов, а также стихийные и сознательные атеисты. Как же тогда объяснить — с точки зрения закона и здравого смысла, что в этой светской армии светского государства теперь будет православный «главный храм», но не будет «главной мечети», «главной синагоги» или какого-нибудь «центрального красного уголка» для атеистов?
Когда в 1990-е «обкатывали» сакрализацию культа Победы на Поклонной горе в Москве, подход был более сбалансированным: помимо храма РПЦ, там построили (пусть и на задворках) еще и мечеть и синагогу. При этом Поклонная гора является общественным пространством, принадлежит городу Москве, а вот парк «Патриот» имеет специальный статус — это федеральное государственное учреждение, входящее в структуру Министерства обороны. Все объекты, расположенные на территории парка, включая храм, также входят в эту структуру и содержатся на средства оборонного бюджета страны.
Оксюморон «главный храм Вооруженных сил светского государства» — это покруче упоминания Бога в Конституции, за которое ратует патриарх Кирилл.
Это важнейший символический шаг к клерикализации российского государства, причем имеющий «силовое прикрытие».
По мысли патриарха, принявшего 28 января в своей московской резиденции Сергея Шойгу, союз РПЦ и армии надежно защищает Россию от любых «политических экспериментов», которые могут затеять «системные» либералы в условиях грядущего транзита власти. Как сказал патриарх, армия очень близка РПЦ именно «по духу», поэтому Министерством обороны «предпринимаются необходимые меры по возвращению Церкви в армию».
«Близость по духу» обусловила появление в современной России целой субкультуры «православия войны», даже «атомного православия», одним из пророков которого был ушедший недавно от нас протоиерей Всеволод Чаплин.
Но традиционный православный глаз, не замутненный этой субкультурой, не найдет в храме Воскресения ничего своего — вся его символика и стилистика, продиктованные нуждами политуправления Министерства обороны, говорят о войне, об оружии, о Победе, а не о любви к врагам, покаянии, не о том, что «всякий, взявший меч, от меча и погибнет». Будет очень странно, если в этот храм вообще принесут Евангелие.
Главный цвет как наружных стен, так и внутренней отделки храма — хаки, будто храм готовится десантироваться прямо в зону военных действий.
Диаметр его купола не связан с символикой библейских чисел; он составляет 19,45 метра, как бы воспроизведя таким странным образом год Великой Победы. Высота звонницы — 75 метров, в честь 75-летия Великой Победы, высота малых куполов — 14,18 метра — по числу дней войны (по версии СССР, куда не включается, скажем, 1939 год). К храму ведет «Дорога памяти» длиною в те же 1418 шагов (на ней, помимо прочего, будет размещен портрет отца Владимира Путина); росписи на его стенах — батальные сцены главных сражений войны, включая совершенно мифологические, типа «Подвига героев-панфиловцев». Если бы тысячу лет назад Киевская Русь не приняла православие, то гораздо органичнее выглядело бы посвящение такого объекта Марсу или хотя бы Перуну, ведь Христос совсем не учил войне за мировое господство и строительству сильных империй…
Взаимодействие современной РПЦ со всевозможными силовыми структурами РФ насчитывает 30 лет. Сначала это было скромное «удовлетворение религиозных потребностей военнослужащих в свободное от их основных обязанностей время» (как и предусмотрено законом). Сейчас — это массовое строительство храмов на территории воинских частей, участие священников в принесении присяги с окроплением солдат (независимо от вероисповедания) святой водой, внедрение института военного духовенства, состоящего на довольствии Вооруженных сил.
Министерство обороны и не скрывает, что заинтересовано в исполнении священниками функций политруков и отчасти психологов, с чем батюшки, впрочем, справляются не очень успешно, не имея в большинстве своем профильного образования. Свои «главные храмы», находящиеся на балансе соответствующих ведомств, имеют МВД, МЧС, Федеральная служба войск национальной гвардии, даже ФСБ (правда, исторический храм Св. Софии на Лубянке имеет отдельный вход с улицы и статус патриаршего подворья). У некоторых из этих храмов нет постоянных общин, а эпицентром их литургической жизни являются ведомственные праздники или те же принесения присяги. Назвать это профанацией православного благочестия будет слишком мягко.
Очевидно, не будет своего прихода и у храма в парке «Патриот» — во всяком случае, такого, который обеспечил бы элементарное содержание этого гигантского комплекса. Парк расположен на 55-м км Минского шоссе, ближайший населенный пункт — деревня Петелино, рядом есть еще садовые участки. Но в Петелино имеется свой храм, а в ближайшем городе Кубинке — даже несколько. А значит, ко всем изложенным выше противоречиям добавляется еще одно: третий по площади храм православного мира не будет иметь нормальной общины, а будет служить лишь элементом огромного аттракциона по поднятию патриотического духа в стилистике путинской эпохи. Что же будет с этим храмом, уже съевшим миллиарды бюджетных и частных денег, когда эпоха закончится?
— Меня эта история совершенно не удивляет, ведь у нас идет огосударствление всего. Да, я допускаю, что храм, посвященный Российской армии, или храм во славу российского оружия имеет место быть. Более того, скидываться на него — это большая и давняя традиция. Но поскольку сейчас идет огосударствление, то, что было заявлено как деньги благотворителей или частников, в конце концов оказывается государственными или городскими средствами.
Это и есть система, в которой мы живем. Огосударствление идет во всем: в кино, искусстве, театре. Даже банки у нас спасают государственными деньгами.
Это попытка подмять под себя все возможные институты, которую нельзя никак осмыслить, это закостенелая структура.
Но одно дело, когда храм, посвященный Российской армии, строится на деньги благотворителей, другое — когда деньги выделяет государство. Это даже символично. Есть резервный фонд с большими средствами, из которых, видимо, Собянин и выделил эти деньги. Когда будет отчет по распределению бюджетных средств, очевидно, что вопрос о том, куда делись 2 млрд рублей, возникнет.
— Я в первый раз слышу про это, видимо, информация не афишируется. Выделил он, скорее всего, из резервного фонда, потому что в бюджете такой статьи не было. В бюджете была статья, которая касалась помощи Храму Христа Спасителя. Я вносил поправку, чтобы эту статью убрать, но она не прошла. Я считаю неправильным тратить государственные деньги на строительство православных храмов, потому что это только одна из конфессий, которую государство почему-то выделяет. Таким образом нарушается как принцип равенства между всеми конфессиями, так и принцип отделения церкви от государства. Есть вопросы, которые обсуждаются в рамках бюджета, а для обсуждения новости, которую вы сообщили, в Мосгордуме нет никаких форматов. Формат отсутствует, потому что бюджет уже внесен, эти траты не связаны с распределением бюджетных средств города, которые обсуждаются в Мосгордуме. Они связаны с деятельностью правительства Москвы.
Мне кажется, что резервный фонд можно тратить более эффективно. Например, я предлагал на городские средства выкупить кинотеатр «Соловей», чтобы построить на его месте большой культурный центр, но меня не послушали. Поезд под названием «распределение бюджетных средств» уже ушел, значит, Собянин думает, что он может тратить все так, как ему заблагорассудится.
