Визит в Пекин эксперты называют самым большим успехом белорусского правителя во внешней политике за последние 2,5 года.
В четверг, 2 марта, закончился трехдневный визит Александра Лукашенко в Китай. Он встретился с премьером Госсовета КНР Ли Кэцяном и китайским лидером Си Цзиньпином и заявил о своей полной поддержке китайского «мирного плана» по Украине. А вице-премьер Беларуси Николай Снопков рассказал, что совокупный экономический эффект от белорусско-китайских договоренностей, достигнутых во время визита, оценивается более чем в 3,5 млрд долларов. Визит в Пекин можно назвать большим успехом Лукашенко, который последние два года находился в международной изоляции. Чего он ждет от Китая, и какой у этой страны интерес в Беларуси, находящейся под западными санкциями? Об этом DW поговорила с экспертами из разных стран.
«Компенсировал токсичность контролем на территории Беларуси»
Бывший белорусский дипломат и политический аналитик Павел Слюнькин называет визит в Китай главным достижением Лукашенко на внешнеполитическом треке, начиная с лета 2020 года. «Это один из главных трендов последних трех месяцев — активизация внешней политики, — напоминает он. — Александр Лукашенко также посетил с официальным визитом Зимбабве, был в ОАЭ, планирует съездить в Иран».
Научный сотрудник Фонда Карнеги Темур Умаров подчеркивает, что для Лукашенко визит в Китай важен в связи с изоляцией, в которой находится Беларусь: «Стабильность политического режима держалась на поддержке из Москвы. Поездка Лукашенко в Китай — это попытка продемонстрировать, что он на самом деле не так изолирован, как это может показаться кому-то внутри или кому-то извне».
Павел Слюнькин добавляет, что последние международные визиты Лукашенко — демонстрация того, что утверждение о международной нелигитимности преувеличены. «Можно вести речь о нелигитимности для западных стран, для западного мира. Но для остальных стран мира — спустя 2,5 года после старта политического кризиса — Лукашенко удалось свою токсичность компенсировать эффективным контролем, который он осуществляет на территории Беларуси», — считает он.
Политический аналитик объясняет, что Лукашенко рассчитывал на визит Си Цзиньпина в Минск в 2020 году, но тот был отложен из-за пандемии: «Затем визит ожидали в 2021 году, но он был отложен уже по разным причинам — ковид, недостаточно стабильная ситуация в Беларуси. В 2022 году началась война, в которой Беларусь стала соагрессором, и готовности с китайской страны приезжать не было».
И вот в 2023-м Лукашенко приняли в Пекине. «Нельзя отрицать, что после 2020 года экономическая, торговая, инвестиционная активность китайской стороной была поставлена на паузу во многом потому, что было непонятно, как будет дальше ситуация развиваться — и внутри Беларуси, и в ее отношениях с западными странами. Но время проходит, Лукашенко сохраняет власть внутри страны, китайские интересы никуда не делись, и Китай адаптируется под нынешнюю ситуацию и будет преследовать свои интересы в Беларуси, исходя из новых условий», — говорит Павел Слюнькин.
Калий и белорусско-польская граница
Старший научный сотрудник исследовательского центра BEROC (Киев) Дмитрий Крук подчеркивает, что экономическая значимость визита на порядок меньше политической. Тем не менее она есть. «Для Беларуси актуален вопрос доступа к внешним заимствованиям, коммерческому капиталу — не только в России. Это, наверное, лучшая подпорка для ослабления политической зависимости от России», — объясняет он.
Экономист предполагает, что страна ищет обходные пути для калийных удобрений, которые оказались под санкциями. «Думаю, что могла созреть идея получить какой-то патронаж от Китая для выстраивания морской логистики по поставке калийных удобрений через ту же Россию, — говорит Дмитрий Крук. — Лукашенко очень надо, чтобы экспорт калия ожил. Для Китая это, пусть и крохи в общем объеме, но тоже имеет какую-то значимость».
Еще одна проблема, которая, как предполагает эксперт, могла затрагиваться на переговорах — стабильность железнодорожного экспорта китайских товаров. «Они идут железной дорогой, в основном, через Брест. Соответственно, есть вопрос: могут ли затронуть экспорт угрозы о закрытии польской границы?» — рассуждает он.
Кроме того, белорусским властям было бы интересно оживить «Великий камень» — экономическую зону под Минском с налоговыми льготами для китайских предприятий, на которую они до 2020 года возлагали большие надежды. «Китайцы видели в нем экспериментальную площадку с последующим продвижением в ЕС. А поскольку возможности торговли с ЕС почти обнулились, то и замысел «Великого камня» в прежней модели себя изжил», — объясняет Дмитрий Крук.
Связан ли визит с войной России в Украине?
Маркус Райснер, военный историк, офицер службы Генштаба австрийской армии предполагает, что «Лукашенко, возможно, пытается путем каких-то объяснений в Пекине удержать свою страну от участия в этом конфликте».
«Мы обычно исходим из того, что Лукашенко и Путин прекрасно ладят друг с другом. По крайней мере, так часто говорят аналитики. Вопрос в том, действительно ли это так. Вспомните массовые протесты в Беларуси, которые были подавлены. И что это будет означать, если вдруг Беларусь должна будет вступить в войну? Согласится ли с этим население, или оно будет протестовать, как мы это уже видели прежде? Я думаю, что Лукашеко пытается объяснить свою ситуацию Китаю и надеется, что он его будет в дальнейшем поддерживать в этом конфликте», — считает Райснер.
Эксперт Австрийского института международной политики Томас Эдер говорит, что Китаю было бы интересно обсудить с Лукашенко, какие планы у России, как будет продолжаться война. Он напоминает о популярной формулировке: «Китай демонстрирует пророссийский нейтралитет.» Но добавляет: «Если почитать дискуссии среди китайских внешнеполитических экспертов, то там можно увидеть, что радикальная эскалация сейчас ни в коем случае не отвечает интересам Китая».
Тем не менее эксперты не рассматривают визит Лукашенко в Китай лишь как визит «посла России». «Не стоит недооценивать его самостоятельность, он человек, умеющий балансировать между Россией и многими другими странами мира, — напоминает Темур Умаров. — Он не один раз до 2020 года балансировал между Россией и Европой, и сейчас пытается балансировать между Россией и другими странами, хотя сегодня это, конечно, намного сложнее».
